Клуб призрачных отношений

OLYMPUS DIGITAL CAMERA
С возрастом ответы на вопрос «кто я» принимают всё более определённое  направление. Это или путь внешних эффектов, или — мисфитство. Первый  — для красивых фасадов, пускания пыли в глаза, второй — для полноценного существования.

Я раз и навсегда выбрала второй. Это трудно и поначалу довольно грустно, потому что то и дело приходится смотреть назад, гадая, в какое ещё дерьмо успел вляпаться. Но со временем и практикой приходит азарт.

Стоит втянуться — и это уже самое крутое времяпрепровождение, то и дело спрашивать себя — и это тоже я? я что, так делаю? Много сокровищ, и много того, о чём не хочется вспоминать. Но именно в последней категории оказываются штуки, повисшие невидимыми чугунными кандалами. Сколько ещё людей думают, что это просто их особенность, что ходить на своих двоих даётся так тяжело?

Об одной из таких археологических находок я расскажу сегодня. 


К слову о действительно глупых положениях, представьте себе такое: вы —  девушка 17 лет, недавно бросили психфак, потому что это был необдуманный выбор, продиктованный желанием куда-то пристроиться после школы.

Родители задают осторожные вопросы, но вы видите их растущие недоумение и тревогу. И  чтобы как-то компенсировать комплекс иждивенца, вы начинаете подрабатывать у отца. Этого едва хватает на карманные расходы, но вы даже немного гордитесь собой, как-никак, первые деньги.

Правда, работа монотонностью напоминает пытку, к тому же всё заработанное вы отдаёте своему бывшему однокласснику.

Вы правильно прочитали. Всё отдаёте бывшему однокласснику, с которым последние три года даже не общались.
Now that’s what I call stupid. 

До недавнего прошлого эта часть моей памяти была подёрнута дымкой. Поскольку я всегда тяготела к нестандартным формам самовыражения, в 17 я определила это для себя как некий социальный эксперимент. Мне было интересно, как долго я выдержу (долго) или стану ли больше ценить деньги, потому что они достаются мне не просто так (не стала).

We all create stories to protect ourselves.

— Mark Z. Danielewski

Когда я совершала непонятные мне самой или саморазрушительные поступки, делая что-то на чистом автопилоте, то внутри выдавала их за выверенные и осознанные решения.

В психологии это называется рационализацией. Такой механизм защиты, при котором ум использует только ту часть информации, благодаря которой собственное поведение предстаёт как хорошо контролируемое. Иначе говоря, сочиняешь льстивые истории, убеждая себя, что ты окей, просто такой дерзкий оригинал.

Тем же механизмом пользуются люди, привыкшие к плохому обращению. Словесному, эмоциональному насилию и пренебрежению со стороны близких.  На самом деле они не могут и не умеют постоять за себя, но их интерпретация событий такова, что «на самом деле этого нет», «если бы я хотел, я бы ушёл», «на самом деле она меня любит».

Несколько лет назад я влюбилась в мужчину, который не ответил мне взаимностью. Я погрустила, поплакала, сочинила себе историю о его прекрасной недосягаемости и, казалось, стала неплохо жить дальше.

И хотя мы не виделись, и я не так часто вспоминала о нём, во мне продолжали жить фантазии о том, что могло бы быть между нами в прошлом. Со временем наша связь воскресла в виде дружбы, но в моём сердце оставался soft spot для него.

Я догадывалась, что с этим неладно, но за привычкой видеть только то, что мне нравится, привыкла считать это обычной ностальгией по славному студенческому прошлому. 

Чувство, которое я испытывала к нему, я считала наполовину благодарностью, наполовину человеческим интересом. К 28 я прояснила свои ценности и знала, что он был представителем другого лагеря предпочтений. Но стоило мне пересечься с новостями о нём, моей нейтральной позиции и принятого прошлого словно и не бывало.

Снова я оказывалась между горечью и тревогой, сама втягивая себя в нелепое положение, не понимая, как так выходило, что одна рука его отталкивала, а другая крепко держала?

Такого не случалось с тем, кто никогда не состоял в Клубе призрачных отношений. Первое правило этого Клуба — не признавать существования этого Клуба. Второе правило Клуба — делать вид, что у тебя всё под контролем.

Зная, что романтически меня интересуют исключительно те люди, отношения с которыми были невозможны, я считала, что в общении с old crush-ем нет никакой проблемы. Я стала жить дальше, я увлекалась другими. Но на периферии сознания мелькала мысль, что не сблизившись с ним тогда я упустила the once-in-a-lifetime chance, ведь я могла испытать что-то небывалое.

Если вы когда-нибудь застревали в неоднозначных отношениях, которые то исчезают, то появляются на горизонте, то не значат ничего, то воскресают, или сейчас находитесь в отношениях с партнёр_ом, с которым качаетесь от «это не работает, надо расстаться» до «никогда ни к кому я не испытаю такой любви», то этот материал для вас.

Этот блог был задуман как поддержка для тех, кто не хочет терпеть дискомфорт, жить лишь наполовину в работе и творчестве. Но мисфитом быть необходимо и в отношениях. Не в смысле ригидности, а в смысле отказа от предательства себя. 

Полгода я разбиралась с этой историей, и здесь я закрепляю  победу над призрачной репрессивной жизнью. 

С чего все начинается

Моя история с одноклассником демонстрирует неумение говорить «нет» важным мужчинам, которые во мне нуждались. За много лет до того случая я была влюблена в этого мальчика. Все началось с инцидента, когда наша учительница сказала ему что-то резкое, что довело его до слёз, нам было лет по 12.  С тех пор он стал моим тайным возлюбленным, я фантазировала, как защищаю его и утешаю. В анамнезе у меня было несколько таких историй, да и привлекали меня лишь грустные мужчины с историей.

Надо сказать, он просил «в долг», но, вручая ему очередную сумму, каждая клеточка меня знала, что этих денег я не увижу. Помню, какое удовлетворение я испытывала при этой мысли.

Дружбой назвать это было нельзя. Нам было не о чем говорить. Я любила сложные книги и планировала учёбу в Европе, — вещи, к которым он явно не питал интереса. Мы встречались, перекидывались парой слов, я давала ему деньги, и всё.

Будь в моей 17-летней голове хотя бы часть опыта 29-летней женщины, которая пишет это сейчас, она бы тотчас задалась вопросом: если в нём ничего для тебя нет, почему ты ему помогаешь? И ответила бы: мне нравится быть той, кто помогает, только я могу помочь и не осуждать его. Я знаю, что он прошёл через многое, что рос без отца. Среди его ровесниц нет никого настолько развитого, настолько  чуткого.

И на это я покупалась всегда. С самого детства, стоило мне оказаться особенной в собственной голове, я уже не могла остановиться. 

Я могла определить настроение своего отца с расстояния в двадцать шагов. Тогда моё лицо принимало подходящее ситуации выражение. Я читала его, как книгу, даже когда он не смотрел в мою сторону —  напряжение проступало в походке, в наклоне головы, в приподнятых плечах. Мне удавалось оценить ситуацию, и понять что сейчас уместнее —  оставаться молчаливой и серьёзной, обнять и спросить, в чём дело, или налететь с поцелуями и начать смешить.

Со всеми мужчинами, с которыми я была близка, я старалась быть именно такой —  отзывчивой и участливой, но при том независимой и способной позаботиться о себе. Выносить это дольше определённого времени было невозможно, и тогда я внезапно охладевала к своим возлюбленным, не успевая понять причину.

Чувствуя перерасход энергии, и помня, как это для меня кончалось, моё тело защищало меня, нейтрализуя «гормональный коктейль» влюблённости, и это меня полностью устраивало. Всё равно строить отношения я не собиралась в ближайшие лет сто.

Попытка переписать историю

Если бы после прецедента с гоустингом я не избегала длительных романтических историй, я оказалась бы внутри сценария вроде такого (не столько про предохранение, сколько про готовность терпеть плохое обращение):
 

Готовы ли мы защищать себя так же, как защищаем близких  друзей от партнёров, которые причиняют им вред? Сколько раз я приходила в отчаяние, когда видела, что к дорогому мне человеку относятся плохо, но он отказывается это видеть. Когда любовь ослепляет, как говорит одна моя американская подруга, you find excuses for anything and everything. Но и я сама была кому-то таким другом, который продолжает настаивать, что у него все окей, он сам это выбрал, сам захотел, и это ценные отношения.

Здесь нет нашей вины. Рассудок любой ценой готов защищать знакомое в качестве безопасного, и выворачивать факты так, чтобы не видеть то, чего не хочется видеть.

Играть в избранную, в спасительницу, в суперженщину стало для меня завуалированным способом не задумываясь давать, не спросив себя, чего я хочу и что получаю в ответ. Я хотела, чтобы во мне нуждались, я хотела этой власти над другим, но она была и моей кабалой.

Есть определенные семейные координаты, которые приводят нас в Клуб призрачных отношений, где привязанность и ощущение безнадежности идут рука об руку.

В книге «Взрослые дети эмоционально незрелых родителей» Линдси К. Гибсон ссылается на исследование Джона Боулби (1979) о том, что «всем людям присущ примитивный инстинкт, заставляющий их считать все знакомое безопасным. Именно поэтому если вы выросли рядом с эмоционально незрелыми родителями, вас подсознательно могут притягивать эгоцентричные люди, привыкшие эксплуатировать окружающих».

Особенно это касается тех детей, которым приходилось становиться «маленьким взрослым», поддерживать родителя эмоционально, оберегать от собственных переживаний, стараясь всегда быть удобным и не создавать им проблем. Это проявляется в ложном ощущении, что человек имеет власть менять других и может сделать их счастливыми, если очень постарается.

Если опыт с родителями (или одним из них, чьей любви мы особенно жаждали) подразумевал постоянный микс из любви и боли, то мы будем считать любовью только те отношения, в которых проживаем свою старую борьбу за несуществующую возможность всё исправить.

Гибсон называет такой паттерн «исцеляющей фантазией», в которой пострадавший от отсутствия эмоциональной близости ребёнок воображает, что став достаточно хорошим/умным/заботливым/победительным, он будет вознаграждён желанной близостью и принятием.

Ребёнком мы можем верить в то, что мы можем изменить других. Но взросление, зрелость ставит нас перед фактом: не можем. Другие меняются или не меняются исключительно по собственной воле. 

Однако, каждая новая сильная любовь запускает в нас механизм эмоциональной регрессии. Бессознательно мы снова и снова покупаемся на детскую исцеляющую фантазию, что вот-вот, стоит ещё только немного потрудиться, и тогда нам дадут любовь. Но только этого никогда не происходит.

Клуб призрачных отношений —  место, где мы строим свою жизнь вокруг фантома. С фантомом реального партнер_а, который рядом с нами, но хочет совсем не того же, чего хотим мы, или с тем, кто рядом с нами только в наших мечтах.

Вопрос только в том —  как долго мы согласны насиловать себя, кормя себя обещаниями, что в следующий раз получиться, и  точно также насиловать другого, навязывая ему модель жизни, которую мы для него придумали. Вроде другой хочет быть счастлив, здоров, целостен, он это утверждает. Но какие его независимые от нас поступки или решения это подтверждают? Что, если всё это время мы отказывались видеть, что для себя он в порядке там, где есть, что ему — норм?

Все люди, которые находятся в так называемых абьюзивных отношениях (токсичных, со-зависимых, сопряженных с финансовым, физическим или эмоциональным насилием), не уходят именно по причине того, что отождествляются с исцеляющей фантазией и игнорируют волю другого. 

Мне казалось, у меня высокие порывы, ведь я хочу позаботиться о другом, но кто же знал, что всё это время я бежала от необходимости позаботиться о себе? Я пыталась переписать свою историю через отношения с мужчинами. Я пыталась, наконец, получить видимость и признание сама через то, что помогу ему.

Так формируются любовные аддикции. Любые зависимости, где есть внешняя стимуляция, напряжение, разрядка, страсти и страдания, жизнь в чужой голове, суета — всё, для того, чтобы получить гормональные фейерверки из ужасного и самого приятного одновременно. Это и кортизол (стресс), и эндорфин (удовольствие), и адреналин (страх), и окситоцин (близость).

Кто не верит, в то, что любовная аддикция —  реальная вещь, прочтите книгу Р. Норвуд «Женщины, которые любят слишком сильно». Если вам непереносимо скучно, когда эрос (страстная  влюбленность первой поры) перерастает в агапэ (глубокая партнёрская любовь, с уважением и взаимными обязательствами), вполне возможно, что любовь для вас, как и для меня, ассоциируется со смесью горя и удовольствия. 

Вы знали, как бывает, когда не имеешь чего-то и прилагаешь отчаянные усилия, чтобы этого добиться. Вы привыкли к неуверенности и томлению, порождающим возбуждение и учащенное сердцебиение. Придет ли он?.. Сделает ли он?.. Скажет ли он?..

— Р. Норвуд

Поэтому мы ищем чего-то болезненного, поэтому друзья поднимают брови, слушая о наших любовных перепетиях в сотый раз и не понимая, почему мы не уходим, или не отпустим, или не найдем кого-то другого.

Беда никогда не в других. До меня долго не доходило, что если бы на месте моих призрачных героев был другой человек, для которого я бы много значила, я бы нашла другого — отчуждённого, ненадёжного и занятого только собой. Позволить себе прожить это осознание заняло у меня полгода, но так я смогла увидеть,  что в такие отношения мы все бежим от своей боли и само-пренебрежения. Ведь когда есть кого спасать вовне, зачем заниматься собой?

«Работа над отношениями» и что ею не является

Разве мы недостаточно развиты, чтобы знать, что отношения это работа, что нужно идти на компромисс? Но обычно так говорят те люди, которые привыкли идти на компромисс сами с собой, игнорировать въевшееся в них несчастье. Моя работа — честно рассказывать о том, как я учусь этому противостоять. 

Без рационализаций и розовых очков можно увидеть, что в призрачных отношениях компромиссы и работа —  это то, что делаем только мы одни. И не потому, что партнёр плохой, а потому что мы позволили так к себе относится. А ещё позволили себе иллюзию, что всё в его жизни зависит от нас.


Всё, что я хотела переживать с мужчинами раньше —  красивые, глубокие моменты (и оргазмы), трансформировать друг друга на духовном уровне, расходиться, как корабли, предстало передо мной совершенно в новом свете.

И если признать свою боязнь эмоциональной близости, я ещё как-то могла, то стоящие за ними привычку терпеть посредственность, не защищать себя, не говорить о своих желаниях (и не задумываться о них), не проявляться всецело собой, а не только «правильными» и удобными сторонами, —  нет.

Я говорю сейчас преимущественно о романтических отношениях, но насилие и плохое обращение может проявляться и с друзьями, и с родителями, и с коллегами. Чувствуете ли вы, когда живые отношения становятся призрачными? Когда мы оказываемся близки с теми, с кем не можем быть собой, с кем мы чувствуем себя все меньше и меньше?

Яд самокритики выступает за рамки ограничений в работе и творчестве. Если внутри мы верим, что не заслуживаем любви, не заслуживаем честности, не заслуживаем уважения, мы найдём себя в отношениях, где нам ничего этого не дают. Если мы говорим с собой жестокими словами, пинаем себя, считаем, что наши заслуги —  полная хрень, обращаемся со своим телом и временем так, как если бы это было что-то, не стоящее внимания и почтения, то в каких-то из наших отношений к нам будут относится так же.

Я не верю в «гнилых людей». Бывают мерзкие поступки, но плохие люди это мифические дяди-тети из рассказов боязливых воспитательниц.

По мне, так внимание нужно переводить с этих дурных партнер_ов на себя. И не в смысле вины. Нельзя игнорировать глубокую неслучайность именно таких людей в нашей жизни. Ведь не существует изолированных «нас», как отдельной единицы, есть динамика, напоминающая танец. И наши па идеально ложатся на па наших предметов интереса. Мы выбираем их, потому что они знают тот же танец. Они знают, как требовать и нуждаться, а мы —  как отдавать и обвинять и злиться за то, чего не получаем.

Если жить внешними показателями благополучия, то может показаться, что и жаловаться не на что: еда на столе, дети одеты, никто не бьёт, не изменяет, не злоупотребляет веществами. Но как насчет внутренней стороны дела? Где вы находитесь эмоционально? Чувствуете ли вы уважение, радость, поддержку на регулярной основе в этих отношениях? А ведь это и есть любовь. 

Я люблю рассказ Элис Манро «Беглянка», где речь идёт об эмоциональном насилии. Женщина несчастлива в браке и пытается уйти, но ничего не выходит. Даже несколько отрывков дадут представление о том, что значит быть заброшенной в отношениях:

…во всем доме тяжестью висело недовольство Кларка, уткнувшегося в компьютер.

Выходя из душа, она думала: уж не поджидает ли он под дверью? Нет, вернулся за компьютер. Она оделась как для выезда в город: ее не покидала надежда, что стоит им только отсюда выбраться, поехать в прачечную-автомат, взять в кафе капучино на вынос – и разговор, глядишь, пойдет по-другому, хоть какая-то разрядка наступит.

<…> Но вот только о чем теперь будут ее заботы? Как она поймет, что жива?
Cейчас, когда она убегала от Кларка, он все еще удерживал свое место в ее жизни. Но чем заполнить его место, когда побег закончится? Что другое – кто другой – будет так же неистово гнать ее вперед?

<…>Потом он сказал:
– Иди ко мне. Когда я прочел твою записку, у меня внутри все оборвалось. Честно. Если б ты ушла, во мне бы ничего не осталось.

Этот рассказ снимает жестокие и наивные предложения вроде «надо просто взять и уйти». Это не просто. И если ты не знал ничего иного, куда проще оставаться в аду и терпеть.

Быть особенн_ой для себя

Все дрянные привычки, как и все изматывающие отношения есть у нас по необходимости. Они заставляют нас что-то чувствовать. Моим «что-то» была фантазия, что кого-то в этом мире я могу понять и поддержать как никто другой.

Свою ценность и особенность я черпала в том, кем якобы могла быть для другого человека. Думать так значит обрекать себя на вечный fitting in.

У Опры есть история о том, как в 25 лет она была в отношениях с жестоким и пренебрегающим мужчиной, которого хотела удержать так сильно, что смыла ключи от его машины в унитаз. Уходя, он бросил ей: «Твоя проблема в том, что ты считаешь, что ты такая особенная».
«Вот тут-то он ошибался», — говорит Опра 25 лет спустя. «Моя проблема была в том, что я НЕ считала, что я особенная».

На меня это очень подействовало. Я всегда стремилась быть эксцентричной суперженщиной, одновременно подчеркнуто независимой и чуткой как гейша. Другими словами, я могу быть особенной и ценить себя, только если буду эмпатичной слушательницей, идеальной обслугой и виртуозной любовницей для энного количества грустных мужчин? На этом моя «особенность» исчерпана?! Вот и думай после этого: как нечто настолько посредственное, пустое и патриархальное могло так глубоко жить во мне?

За последние пару лет я столько работала, чтобы вернуть себе силу, стать особенной для самой себя, и в чём-то преуспела. Но old habits die hard, а отношения всегда находились слишком близко, чтобы разглядеть, сколько себя я отдавала в никуда.

Как оценить ситуацию

В здоровых отношениях двух живых людей бывают и ссоры, и конфликты, и непонимание. И иногда люди делают ошибки, но готовы их признавать и учиться делать по-новому. Но там есть и границы, и сам формат отношений не диктует кому-то определенную роль. И нет угрозы того, что отношения закончатся, если эта роль не будет отыгрываться.

Призрачные отношения тренируют заботиться лишь о внешнем. Ясное личное общение не в чести, практикуется ролевое общение. Какой бы ни была излюбленная роль —  социального работника или психотерапевта, заботливой мамочки или восхищенной маленькой девочки, вы должны придерживаться своего сценария, а партнер_ша —  своего.

В призрачных отношениях есть гнилая двойственность. Если бы мы были уверены, что не найдем в этих отношениях понимания и счастья, мы бы нашли в себе силы уйти. Но когда мы качаемся на качелях, не понимая —  кто с нами, любовь нашей жизни, усиливающая нас и видящая нас, или человек, которому по тем или иным причинам с нами удобно и которого мы иногда просто раздражаем, сделать это не просто.

В некоторых культурах, и российская —  не исключение, женщин  воспитывают быть зеркалом эмоций, опорой для мужчин. Не желать ничего для себя, не защищать своё время и личное пространство, тем более — право на равное по вложениям родительство. 

Я научилась делать то же самое и гордилась тем, что я никогда не жаловалась и не выходила из себя. Моя боль, мои чувства, мои желания стояли на втором месте. Поэтому не различать дискомфорт, пренебрежение, и даже унижение стало для меня второй натурой.

И один из нарративов, на которых я опиралась, терпя всё это, был  о равенстве(!). Я не практиковала отношения, потому что считала, что могу быть не хуже, чем мужчины, ведь мне ничего не надо. А те женщины, кому чего-то надо, слабаки. 

Желать отношений равных любящих друг друга людей это не слабость. Слабость — это видеть вокруг одних врагов, которые покушаются на твою самость, и считать себя тем, кто не заслуживает ничего лучше.

Нужен ли кому-то чек-лист, чтобы понять, находится ли он_а в Клубе призрачных отношений? Я сильно сомневаюсь. Когда мне удалили зуб мудрости, я беспокоилась, что не пойму, если заживление пойдет не так, на что врач сказал мне: «Это очень просто понять, вам должно постепенно становиться всё лучше». Вот и ответ.

Мы идём в отношения не для того, чтобы бесконечно жертвовать собой и растрачивать силы. Мы в них, чтобы приобретать, обогащаться и наполняться. Вы чувствуете себя всё более видимым, принятым, цельным, всё больше собой рядом с этим человеком? Или всё больше сомневаетесь в себе, вам кажется, что вы какой-то неправильный и недостойный?

Чувствовать заброшенность, всё время подстраиваться, игнорировать, когда вам показывают словами или поведением, что вы не важны, ненормально. Даже если рационализация работает отлично, внутри вы чувствуете, что что-то не так, ваш gps сигналит об этом.

Что делать

Научившись распознавать эмоциональную незрелость в себе и других, отказываться от исцеляющий фантазий, нам легче будет распаковать, какая часть нашей идентичности хочет оставаться в этих отношениях. Скорее всего та, которая тяготеет к своей детской саморазрушительной роли. Вот несколько примеров того, как проявляет себя эмоциональная незрелость в отношениях из книги Линдси К. Гибсон:

Для эмоционально незрелых людей все общение сводится к ответу на вопрос хорошие они люди или плохие. Именно поэтому все попытки поговорить с ними об их поступках встречаются с сильными проявлениями защитного поведения. Часто даже на безобидные жалобы на их действия они могут отвечать в духе: «Что ж, наверное, я худшая мать в мире!» или «Ну, конечно, я все всегда делаю не так!». Они лучше полностью прекратят общение, чем будут слушать то, что может заставить их почувствовать себя плохими

[о взрослых внутри исцеляющей фантазии] они втайне убеждены, что их самопожертвование и эмоциональная работа в конце концов помогут трансформировать не удовлетворяющие их отношения. Поэтому чем больше трудностей, тем сильнее они стараются.

Молодой человек Эллен был неспособен на эмпатию. Если Эллен пыталась рассказать ему, как прошел ее день, он слушал ее ровно столько, сколько было нужно, чтобы использовать ее историю как трамплин, оттолкнувшись от которого, он мог начать говорить о том, что произошло с ним. В конце концов Эллен набралась смелости и попросила его выслушать ее и проявить чуть больше сочувствия, но он подумал, что она считает его плохим человеком. Он резко ответил, что она тоже неидеальна. Он не мог отреагировать на ее эмоциональную потребность, потому что воспринимал ее просьбу исключительно как критику в свой адрес, от которой ему нужно было защищаться.

Если мы осознаём свою роль в происходящем, начинаем чувствовать и охранять свои границы и видеть, что любой человек может измениться, но никогда — нашими усилиями, у отношений есть шанс стать живыми. 

Но другой человек должен сам активно хотеть и действовать в направлении своего желания измениться, выйти из старого деструктивного паттерна с вами или без вас. Начинать такую работу и не сдаться можно только ради себя, только поняв, что главной опорой для себя должны быть мы сами, а не другой.

Я хочу быть живой, так что, пожалуй, сдаю свою карточку Клуба. А вы?


Для тех из вас, кого тема касается лично, я собрала информацию об эмоциональном насилии и признаках нездоровой динамики в отношениях.
В рунете есть хорошее видео Ники об абъюзивных отношениях.

Сориентироваться помогут следующие вопросы:

• У каждого ли партнера есть пространство и время проживать себя как отдельного человека?

Нежелание проводить время отдельно, иметь независимые интересы или использовать вину, давление или контроль, ограничивая личную свободу другого человека,  —  признак насилия в отношениях.

• Всегда ли секс происходит по обоюдному желанию?

Если вы в данный момент не хотите близости, но уступаете партнеру потому, что не хотите его огорчать или боитесь его потерять, вы насилуете себя с помощью другого человека, неважно, встречаетесь ли вы пару недель или женаты много лет. Вы всегда должны чувствовать, что партнеру не всё равно, как вы себя чувствуете, особенно в интимной близости. У каждого из нас свой бэкграунд, свои желания, уровень комфорта, способы предохраняться —  важно, чтобы в отношениях вы чувствовали себя безопасно и естественно, обсуждая границы и уважая их.

• Уважают ли обе стороны частное пространство другого (цифровое в том числе)?

Для кого-то в отношениях естественно делиться всей информацией, давая полный доступ к своей почте, сетям, телефону, но это никогда не должно быть условием отношений, которое вам навязывают. Вы имеете право просить не беспокоить себя во время работы, стучать при входе, и точно так же, если нет договоренности об ином, на доступ в ваше инфо-пространство требуется ваше разрешение. 

Вы и ваш партнер способны уважать границы друг друга без того, чтобы чувствовать злость, горечь, обиду и выражать это  через пассивную или прямую агрессию?

С человеком, который на вашей стороне и старается работать над отношениями, свои границы не нужно отвоёвывать. То есть не нужно постоянно быть начеку, повторять свои требования, бояться того, что партнер взорвётся гневом или перестанет с вами разговаривать. 

В спорах выслушиваются обе стороны? Обе стороны готовы обговаривать ситуацию и идти на компромисс?

Партнер может уважительно выслушивать ваши потребности и беспокойства и обращаться с ними с такой же важностью, как со своими собственными?  

Оба ли вы чувствуете себя комфортно и безопасно в текущем финансовом балансе ваших отношений?

Не чувствует ли одна сторона себя перегруженной, возможно, выполняя какие-то старые сценарии (мужчина должен быть добытчиком в паре), комфортно ли чувствует сторона, которая на текущий момент зависима финансово или вкладывается в бюджет меньше? Общий или раздельный бюджет, источники дохода и общие траты должны обсуждаться без гипер-контроля и быть приняты с обоих сторон. 

• Если у вас общие дети, имеете ли вы одинаковый вес в решениях, касающихся детей?

Вы должны иметь возможность обсуждать эти решения, и в случае разногласий, чувствовать безопасность при выражении своей позиции без страха, что ваши слова будут восприняты как атака или обвинение.

А вот ещё некоторые признаки того, что вы можете находиться в отношениях, где с вами плохо обращаются. Если ваш партнер:

  • Обзывает вас, высмеивает или постоянно критикует
  • Отказывается вам доверять, ведет себя ревниво, как будто вы ему принадлежите
  • Препятствует вашему общению с другими членами семьи, друзьями
  • Проверяет куда вы идёте, кому вы звоните и с кем проводите время
  • Требует того, чтобы он был в курсе, что вы делаете каждую минуту в течение дня
  • Наказывает вас холодностью, пренебрежением, отсутствием ласки или близости
  • «Случайно» наносит вред вашему имуществу
  • Пренебрегает вами, не оказывает заботы в уязвимых для вас ситуациях
  • Сравнивает вас с другими людьми или бывшими партнёрами
  • Обвиняет вас в том, что с ним/ней плохо обращаются
  • Изменяет вам, но возлагает вину за своё поведение на вас
  • Угрожает изменой или уходом от вас
  • Пытается контролировать то, как вы выглядите: что носите,  сколько весите, ваш макияж и пр.
  • Говорит вам, что вам повезло, что вы больше никому не нужны/лучше вам никого не встретить
  • Угрожает, что если вы их оставите, они погибнут, или шантажируют вас иным образом
  • Обесценивают или игнорируют ваши чувства, говорят, что  вы «все выдумываете», не в себе, у вас пмс и пр.

    Если вам оказалось полезно прочитать этот материал, поделитесь с друзьями, нажав одну из кнопок соц. сетей. Расскажите в комментариях, приходилось ли вам сталкиваться с подобным? 

  • Maria Svistunova

    «Желать отношений равных любящих друг друга людей это не слабость. Слабость — это видеть вокруг одних врагов, которые покушаются на твою самость, и считать себя тем, кто не заслуживает ничего лучше.» — вот это прямо круто в точку!

  • Pingback: Как быть целым: наиполнейший мисфитский путеводитель — Dare To Misfit()

  • То, чему мы доверяем, сохранит нас целыми.

  • Женя

    Знаете, я понимаю, что в отношениях со своим парнем эмоциональный насильник-это я. Я осознала это недавно. Мне страшно что я не изменюсь. Я не знаю как чувствовать себя хорошо, когда он занимается своими делами, когда он живет своей жизнью, в то время я чувствую себя покинутой и брошенной. Я обвиняю, контролирую, манипулирую, оскорбляю. Я просто хочу сломать этот замкнутый круг. Наши отношения во многом идеальны, но есть-я. И я-насильник( И нигде нет книг, как перестать быть эмоциональным насильником(((