Границы: как отстоять себя

  — Я чуть не умерла при его рождении, а теперь ему наплевать!

Я смотрела «Бунтаря без причины», тема границ меня догнала и потребовала немедленного отрезвления. Напрасно я думала, что уж с чем-с чем, а с этим я разобралась. Не тут-то было.

Этот блог о том, как перестать дерьмово обращаться с собой. Не насиловать себя при помощи дрянных работ, чужих мнений о том, как следует жить, как заботиться о себе по-настоящему. Потому что когда жизнь — это не каторга, слышать gps и выражать свою уникальность станет куда проще. 

Но на недавнем мастер-классе меня спросили «Вот ты, допустим, слушаешь свой gps, а другие от этого разрушаются, тогда как?».
А вот так. Стоять в себе и давать им разрушаться.

Звучит жестко?

На личном опыте я поняла, что нет ничего более сцепляющего со своей правдой, чем понимание, где кончаюсь я, и начинается другой.

Эта статья для тех, кто сыт по горло, кто подавлен или разочарован, кого достало то, что вы тонете в запросах и требованиях, от которых не в силах защититься. И для тех, кто непрестанно ведёт войну на чужих фронтах, пытаясь заставить людей не причинять себе столько страданий.

Теперь я знаю наверняка, что инфантилизм и гиперответственность —  две стороны одной медали.

Я вспоминаю случаи, когда я уходила с места конфликта, не в силах стряхнуть с себя невысказанные возражения. Когда соглашалась помочь, не горя желанием. Когда злилась на то, что люди не замечают моих усилий и нагружают сверх меры. Когда ночами не могла уснуть, мысленно споря с кем-то и доказывая свою правоту. Когда вопрос «почему этот человек так поступил?» занимал мой ум неделями.

Случалось ли вам испытывать подобное? Случалось ли очнуться, встряхнуть головой, на мгновение спросить «какого черта я делаю?!», но тут же —  утонуть в этой каше снова? Тогда в этом материале вам будет над чем поразмыслить.

«Ужасные люди»

В умении чувствовать других людей мне не было равных. Я умела поддерживать. Сопереживать. Слушать. Внушать человеку веру в собственные силы. Трудно было найти того, кто не проникся бы моей преданностью и дружбой, потому что восхищалась я искренне, и помогала, не жалея сил.

Но у суперсилы была и обратная сторона. Я попадала в ловушку,  слишком старалась, перевкладывалась (сейчас называют эмоциональным обслуживанием), перегорала, и то, что начиналось с взаимной приязни, быстро перетекало в раздражение. Мне казалось, что я ошибаюсь в людях, что со временем в них обнаруживалась некая червоточина. Я разрывала дружбу и бежала прочь.

Чего я не видела, так того, что быть использованной было мне выгодно. В этом я черпала свою силу и неотразимость. Я знала, что была важна, необходима. Чувствовать это было изумительно, пока я не паниковала от того, что меня сожрут заживо, затопят собой всё мое время. Ну, как было с Ницше, который писал другу: 

«Мне кажется, что я слишком мягок, слишком предупредителен по отношению к людям, и еще, где бы я ни жил, люди немедленно вовлекают меня в свой круг и свои дела до такой степени, что я в конце концов уже и не знаю, как защититься от них».

Вас когда-нибудь возмущала до глубины души чужая ненасытность? Мама, которой непременно нужно узнать, одобряете ли вы её планы на ужин, когда вы заняты важным письмом? Знакомые с просьбами, заканчивающимися словами «тебе ведь несложно?»

Так можно кончить в мире, состоящем из нормальных людей и тех, кого называют «токсичными», «вампирами», «паразитами» (привет, установка на данность!). По крайней мере, такую фашизойдную и нормальную где-то для 8-летнего ребёнка позицию до 26 лет занимала я.

Своей роли в этой динамике я, разумеется, не видела.

Фильм «Бунтарь без причины»  — тоже об этом. Молодые люди томятся и задыхаются в слишком «правильных» семьях, и пытаются хоть как-то отстоять себя при помощи безрассудных выходок.

Но кто был в таком круговороте, тот знает —  чем больше бунтуешь, тем сильнее засасывает. Родители не оставляют попыток «починить» героя Джеймса Дина. Властная мама считает, что ребёнок не ладит с коллективом, и поэтому после первого же конфликта заставляет всю семью переезжать. От пришибленного отца Джим тщетно пытается добиться ответа на вопрос: «Как быть мужчиной?». Ведь мир ему это должен.

Джим резонно указывает матери: «Ты не справляешься с собой и обвиняешь в этом меня». Но и ты, Джимбо, не справляешься с собой и обвиняешь в этом папу и маму, разве нет? И я разве не делала то же самое?

Мне казалось, что с миром что-то не так, если он не обеспечивает меня условиями для моего наилучшего развития, и что если люди не слышат моих «нет», то проблема  — в людях. Инфантилы видят все беды в абьюзерах, которыми может выступить кто угодно, от семьи  до правительства. Мне важно было защищать свою беспомощность, желание, чтобы меня научили, как быть крутой, натренировали во мне качества, необходимые для проживания богатой творческой  жизни.

Не то, что идея учиться самой мне претила. Напротив, я была за. Но у меня было железное оправдание: «Я бы рада распоряжаться собой, но как я могу? Стоит мне проснуться —  меня уже заваливают тысячью задач и поручений! Если бы у меня было больше времени, и все бы от меня отстали…» Ну так ясно, тогда бы  — другое дело.

Скажете, я жую очевидное? Возможно. Да только у меня ушёл не один год, чтобы поверить в то, что я так живу. Понять это не на словах, а до самых костей, чтоб уже не развидеть.

Единственный способ прожить великую жизнь это нахрен снести установку на данность и перестать думать про «ужасность» людей (особенно если эти люди — мы сами), а увидеть за ними выборы, которые мы совершаем. 

Мир будет причинять нам страдания. Другие люди странны, иррациональны и зациклены на себе, но кто-то выходит из этих взаимодействий целым. А кто-то разрушается. И выбор, как отвечать на то, что нас не устраивает —  за нами. 

Можно пытаться изолироваться от обидчиков, окопаться как шеф на острове, можно ненавидеть и всё-таки молча подчиняться, проклиная их в сердцах. Можно сбежать как герой «Бунтаря» от семьи-зоопарка, или как герой «Покровских ворот» от абьюзивной бывшей жены. Но сбежать означает так и остаться рохлей. Продолжать говорить что-то вроде: «я бедный, потому что добрый», или «я хороший и всем всегда помогаю». 

Никто не рождается безвольным. Ребёнком деваться было некуда, приходилось адаптироваться под те условия —  школы, семьи, окружения, в которые попадаешь. Можно было выучиться быть смирным и удобным. Но взрослый человек — сам творческий закон своего мира.

Он понимает, что черпать силу в слабости это один вариант (Да, я не могу отказать, ЗАТО я всем нужен. Я ненавижу свою работу, ЗАТО я могу тыкать тех, на кого трачу деньги, своими страданиями. Я жертвую всем ради своих детей, ЗАТО могу не заниматься трудом собственной жизни). Но есть способы жизни и поинтереснее.

Аглая Датешидзе вот так описывала провал границ:

«Жила-была девочка. Она очень любила предавать себя ради других. И чтобы это стало оправданным, она решила предавать себя ради близких и ради денег, которые тратила опять же на близких. А потом она очень обиделась, что близкие не хотят предавать себя ради неё. И вообще не хотят себя предавать. Вот предатели!»

Стремление манипулировать — не признак злого умысла, не врождённая порочность, это отчаяние, ставшее результатом выученного отчуждения от своей сути.

Пассивная агрессия, жалобы, привычка командовать, привычка оправдываться, безапелляционный тон, жалость, сплетни —  это признаки неуважения к себе. Где нет к себе, и к другим быть не может.

You teach people how to treat you.

—  Oprah Winfrey

Если мама расстроена из-за того, что вы не хотите «нормальную работу» или «нормальную семью», если вы квир, если вы собрались переехать в Австралию, можно сделать это своей проблемой. Переживать о её недовольстве или ограниченности, пытаться переубеждать, оправдываться, обвинять в ответ.

Или выбрать себя. Выбрать остаться в своих границах. Отделить мамину фрустрацию от себя. Различить и прожить своё чувство вины. Осознать, что вина —  отдельно. А вы — отдельно. Обычно же мы отказываемся терпеть дискомфорт проживания вины. Что угодно, пожалуйста, только не стыд, — о чём я уже писала. И что угодно, лишь бы не вина. Пытаясь избавиться себя от этого любой ценой, мы проигрываем целые царства.

Я делала это много лет.

Говорят, что для того, чтобы знать свои границы, прежде всего нужно знать себя. Как быть, если этого ещё нет? Что, если эта сильная, определившаяся с приоритетами личность, не сформирована, чтобы её развитый gps смог ответственно заявить, что для нее окей, а что нет?

Но знание себя — не точка отсчёта. Всё как раз наоборот. Чем меньше мы защищаем свою хорошесть, чем больше отпускаем желание нравиться, тем больше понимаем, кто мы есть.

Брене Браун определяет границы так:  «Границы означают знать, что нормально по отношению к вам, и что недопустимо». Я заблуждалась, думая, что когда пойму, что надо делать или говорить, то «просто сделаю». Это практика, которая требует решимости снова и снова, каждый день. И усилия того стоят.

Не нужно быть от природы настойчивым и агрессивным, достаточно принять решение изучать себя и быть на своей стороне. Даже если это начнётся с того, что вы поймете, что вас учили по одному, а вам комфортно по-другому.  Кому-то приятно и радостно, когда им звонят по 5 раз в день. Важно непрестанно задаваться вопросом: «А как мне в этом?».

Знание себя даёт нам такую защиту, какую не даст ни один телохранитель. Нашей сути не страшны разнообразие семейных дисфункций, бесчеловечность начальств, безумие политиков и насилие рекламы. Владеть собой значит опираться на своё умение принять решение в любой ситуации. Изменив ли её, отказавшись ли в ней участвовать, или —  наполнив для себя иным значением.

Нельзя просто ходить вокруг и доказывать всем, какой ты правильный и хороший.

— Джим, «Бунтарь без причины»

Волшебная сила «эмпатии»

После депрессии и выросшей из неё философии мисфитства осознать и преодолеть инфантилизм было не так трудно. Но, оказавшись во всеоружии опыта и заведя блог, я просто отказывалась оставить людей в покое. Я с жаром делилась новой для себя перспективой, ещё бы, ведь теперь я знала, что каким бы фриком я себя не считала, я — сестра и товарищ всем людям на свете. Но незаметно для меня true belonging перерос в жажду жить в чужих головах.

Перечитывая Тома Вулфа, я нашла описание своего симптома:

«С внезапным сожалением она поняла, что люди эти совершенно безлики и бесцветны, словно каждый не живое существо, которому даны способность любить и быть любимым, красота, радость, страсть, страдание и смерть, — но лишь частица какого-то неохватного и страшного живого месива».

Повсюду я видела погребенные потенциалы, людей измождённых, полных гнева и горечи. От каждого исходил свой неповторимый свет, каждый обладал талантом и силой, но словно забыл об этом. Я была здесь, чтобы напомнить. Что и говорить, old habits die hard.

Осознание ударило меня под дых в разгаре весны. Никогда я не чувствовала такого разочарования в себе как после письма, которое отправила старому другу. Прошло не больше полумесяца с момента отправки, а я чувствовала себя так, словно меня отбросило на годы назад. В зелёное детство.

Разумеется, письмо было написано из лучших побуждений. Оно было ужасно длинным. Оговорки, застенчивость, обыденный тон никого не могли обмануть, всё так и кричало о моём нарциссизме.

Как меня угораздило? Я не знала. Словно завязавший наркоман в рецидиве, я с трудом восстанавливала нить событий. Мне и прежде случалось залипать в других, но наваждение такой плотности случалось со мной всего дважды, когда всё прочее оставалось за границей прозрачного колпака, накрывшего двоих.

Оказалось, что и не будучи влюбленной, я способна маньячить. Это было сродни вдохновению. Пока письмо не было закончено, я жила с ним так, как если бы писала книгу, не забывая ни днём, ни ночью.

Можно было заниматься самобичеванием до бесконечности, да только c самокритикой уже и так всё понятно.  Когда я пробежала по злополучному письму глазами, мне открылся его истинный смысл. Я писала не о своём друге, я писала о себе. О своём тщеславии и фрустрациях, о вечном желании быть гером, и о том, как мало мне дела до самой себя.

Только вытеснив что-то важное за границы себя, напичкав своими проекциями другого, я смогла увидеть, что происходит в моей жизни. Признавать это было неприятно. Но лучше уж увидеть так, чем вообще не увидеть. Ошибки — сокровища мисфита.

Я решила, что извинюсь перед другом, но запомню урок. Если мной вновь завладеет идея делать что-то для другого, скорее всего, я систематически избегаю труда над своей жизнью. Что-то сгнило в королевстве датском.

Get a life

За выражением «get a life», означающим что-то вроде «займись делом», «займись собой», для меня стоит и разница менталитетов. Американская культура, заточенная на индивидуализм, толкает человека к тому, чтобы самому стоять на ногах, куда больше, чем современная российская, сформированная советским менталитетом.

Здесь людям довольно долго пришлось находиться в режиме выживания, а угроза для жизни диктует необходимость держаться вместе, жить как единое тело. Хотя и патриархальная культура, надо сказать, всячески нас к тому поощряет.

Оттого границы в семье очень размыты. Иной раз не родителям приходится говорить своему подросшему чаду  — ну все, давай сам, get a life, а взрослому человеку приходится отстаивать свое право на субъектность и просить родителя get a life.

Когда родитель ожидает, что в главных жизненных решениях ребёнок будет подчиняться даже не как собака подчиняется хозяину, но как рука подчиняется мозгу, начинается кошмар. Бунтующий ребёнок, который жаждет обособления, воспринимается как рука, зажившая собственной жизнью.

При том, контроль и подчинение, эта садо-мазо динамика выдается за заботу и альтруизм. «Живут не для радости, а для совести», — говорит один из героев «Покровских ворот», объясняя, почему другой должен выполнять прихоть женщины, с которой он развёлся. И здесь всё вывернуто наизнанку, совесть превращается в инструмент шейминга за малейшую попытку постоять за себя.

Я не виню людей за то, что с границами у них так себе. Проживи я столько лет в стране, где попытку жить своим умом выставляют подлостью… Но сейчас большинство видит, что совесть это скорее голос gps, способность и мужество совершать подчас трудные, но внутренне честные поступки.

Мечта об общности

В статье True Belonging я писала о том, что мы парадоксально остро чувствуем себя самими собой, когда разделяем универсальный опыт с другими. Именно это продает реклама, религиозные секты, политические партии и телесериалы. Уверенность в том, что ты — часть племени, ты не один, ты живешь для чего-то большего, чем ты сам.

Людям важно формировать значимые, близкие отношения, заботиться о других, делиться, проявлять щедрость. Проблема в том, что нельзя быть щедрым, если не знать, что — твоё, а что нет. Эффект получится обратный.

Брене Браун пишет об этом:

«Обычно мы позволяем людям делать то, что недопустимо или миримся с недопустимым поведением, а затем ходим обиженные и обозлённые. … я скорее буду любящей и щедрой, буду прямо говорить о том, что для меня окей, а что —  нет. Я осознала это в результате исследования. Ведь я делала всё как раз наоборот.

Первые 35 лет моей жизни я предполагала, что люди присасываются ко мне нарочно, просто, чтобы меня позлить. Был ли это кто-то, кто работал на меня или член семьи, который постоянно критиковал и осуждал меня, я всё время спрашивала себя: «Почему они выбирают так себя вести? Им следовало бы знать лучше…»

…нам некомфортно устанавливать границы, потому что мы больше озабочены тем, что о нас подумают, и тем, не разочаруем ли мы кого-нибудь.

Границы это не легко. Но они  — ключ к любви к себе. И ключ к тому, чтобы обращаться с другими с любовью и добротой».

Boundaries are not division; they are respect.

—  Brené Brown

Когда мы хорошо заботимся о себе, мы никогда не чувствуем себя обокраденным, потому что берём ответственность за то, чтобы давать только тогда, когда мы сами этого хотим, а не автоматически, потому что попросили.

Важно осознать желание завоевывать расположение безотказностью и вместо неё начать культивировать свою индивидуальность. Это ваша сила, ваша уникальная энергия, чувствуя себя самим собой, вы неотразимы, вы не лезете из кожи вон, не прогибаетесь. Не злитесь от того, что прогнулись. Не страдаете от синдрома самозванца.

Поток запросов никогда не иссякнет, люди имеют право спрашивать, и некоторые из них непременно будут пытаться сесть на шею, потому что это удобно. У всех свои интересы. Нам достаточно не забывать про свои. Допустить, что «мне не хочется» может быть достаточным основанием для отказа.

То же касается желания помочь, направить, облегчить ношу другого человека, о чем я уже писала в статье про гоустинг, действовать якобы в интересах взрослого человека против его воли —  это насилие. Как уступать желанию другого против собственной — самоизнасилование. 

Попытку контролировать можно обозначать как заботу, но это не она. Настоящая забота это уважение. Понимание, что даже если вы не согласны с тем, как этот человек живёт свою жизнь, это его священное право. Перестать кормить свою манию грандиозности, считая, что вы хартбрейкер или портите кому-то жизнь (или что без вас другой пропадёт). Человек может решить портить себе жизнь с помощью вас, или без оной. Надо знать меру своим силам и примириться с этим. Если другому плохо, дело не в вас. Если вам плохо, дело не в других. По-настоящему — нет. Другие просто отразили то, что мы где-то себе не додаем. 

Если кто-то доставляет нам страдания, а мы терпим и ничего не предпринимаем, мы предаем себя. Если хоть на минуту верим, что в нас —  причина страданий, гоустинга, финансовой или личной несостоятельности нашего родителя, ребёнка или партнёра, мы предаем себя. Если убеждены, что от наших действий зависит будет ли другой человек счастлив и принимаем свои решения, исходя из его интересов, мы подводим и себя, и его.

Мне вспомнился изумительный отрывок из книги Мамардашвили о Декарте:

«…великодушие Декарта – это способность великой души вместить весь мир, как он есть, и быть недовольным в этом мире только собой. Можно с бандитами жить, меня не убудет, если я твердо знаю, что никогда не оказывался ниже своей способности и воли распоряжаться самим собой в целях того, что я считаю лучшим.

<…> Ибо ясно ведь – и законы философии, и законы здравого смысла диктуют нам, – что если каждый в своей жизни сделает что-то с собой сам, то и вокруг что-то сделается».

В этом мире есть над чем поработать. Я говорю и о социальной несправедливости, и о личных схватках. Я вижу реальную силу что-либо изменить в том, чтобы изменить отношения с собой на уважительные и внимательные. Террор, угнетение, абьюз, враньё, привычка жить плохо начинаются внутри. 

Don’t ask what the world needs. Ask what makes you come alive, and go do it. Because what the world needs is people who have come alive.

― Howard Thurman

Если вы начнёте тренировать свои личные границы, вы очень скоро  заметите, что люди от этого не в восторге. Кто-то будет обижаться, кто-то упрекнет в чёрствости, но люди, которых вы на самом деле рады иметь рядом, будут уважать и ценить вас всё больше. 

Это целиком ваш квест —  понять, за что вы стоите, что в отношениях для вас только предпочтение, а что является поводом их разорвать. 

Если вы не хотите что-то обсуждать с конкретным человеком, заявите об этом. Никто не гарантирует, что другая сторона примет это мирно. Но вы обучаете других людей уважению. Своим достоинством вы заставляете других задуматься: почему он так может сделать, а я нет? Даже если этот вопрос возникнет после вспышки гнева и раздражения.  

Важно слышать, когда тело отрубает энергию (я иду у кого-то на поводу, на самом деле я не хочу этого делать!), слышать когда после общения с кем-то вам хуже, чем до. Если ваше требование не слышат и не уважают, вы можете только выбрать — тратить ли своё время и энергию на этого человека и с какой частотой. Заставить его измениться не выйдет.

Некоторые люди с трудом принимают мысль о самостоятельности. Случаи, когда люди применяют прямой шантаж «если ты меня покинешь, моя жизнь развалится», не редкость. Но если жизнь выстроена исключительно на отношениях с одним человеком, туда ей и дорога. Пусть разваливается и отстраивается заново. Человеческий дух не так легко погубляем, как кажется.

---

С этой темой у меня особые отношения, поэтому на сей раз я особенно прошу вашей обратной связи. Интересна ли она вам? Как у вас с границами? Вполне может быть, что лучше, чем у меня. Жду ваших комментариев! 

Если этот пост оказался полезен, пожалуйста, поделитесь с друзьями, нажав одну из кнопок соц. сетей!